— С самого начала твой план был глупой фантазией, — произнес тихо Нед.

О, внутри него была целая борьба. Война с самим собой, с гордостью, с отчаянием, с безысходностью.

Никому не нужен нищий герой-калека. Никому.

Эдвард зло улыбнулся. Он и не ждал ничего подобного. Никаких невест. Это отец возомнил, что имя Бэрилл должно привести в дом невесту. А может быть, даже и не одну.

— Мы же одна из ветвей королевского рода! — вспыхнул сэр Томас, резко поднявшись с кресла.

— Нас игнорирует сам король. Чего ты ждал от других? — Нед развернул кресло к огню. В последнее время это было его любимое место в доме. Тихое пламя, уютное тепло. То, что приносило умиротворение душе. Пусть и на некоторое время, но почему-то, глядя на извечный танец пламени, он успокаивался и мог дышать свободнее. Как когда-то давно. До войны и до увечья.

Когда в дверь постучали, а было это уже вечером, оба мужчины вскинули головы, удивленно уставившись на дверь. Вошедший дворецкий, переминаясь неуклюже с ноги на ногу и тем самым выдавая смятение, произнес, глядя на господ:

— К вам мэтр Максимильян Торп, милорд.

Лицо сэра Томаса исказила гримаса неприязни. Эдвард развернулся к входу, надев на лицо каменную маску. Про себя успел подумать о том, что уже забыл, когда в последний раз смеялся и чувствовал себя живым.

— Господа, — Торп вошел, стуча длинной крепкой тростью по мрамору пола. — Рад видеть вас в здравии!

— Джейсон, вы можете идти, — отпустил слугу сэр Томас, повернувшись к гостю, которому ни он, ни сын, не были рады. — Чем обязаны такой чести? — сухо спросил старший лорд Бэрилл, глядя на высокого, худощавого мужчину в длинном плаще и в высокой шляпе. У гостя было длинное лицо с выдающимися скулами, крючковатый нос и маленькие глаза с неприятным прищуром. Лениво оглядевшись, вошедший снова воззрился на хозяев дома. Затем, продолжив речь, Торп снял с головы цилиндр и присел в свободное кресло, устроив аккуратно шляпу на остром колене.

— Боюсь, милорды, у меня для вас неприятные новости, — сказал он с такой радостной улыбкой, что Эдвард сразу понял: новости неприятные только для него и для отца, но никак не для господина банкира, худое лицо которого разве что не светилось от удовольствия.

Что еще могло произойти? Эдвард не знал, но чувствовал, что принесенные Торпом новости ему не понравятся.

— Говорите, раз уж пришли, — сказал генерал.

Торп подавил радость, убрав улыбку с лица. Тон его голоса и взгляд стали спокойными и холодными.

— Дело в том, что я уполномочен оповестить вас о том, что исходя из некоторых своих соображений наш банк решил сократить сроки выплаты вашего долга.

Эдвард стиснул зубы, подавив в себе гневный крик, уже грозивший сорваться с губ. За него ответил отец:

— Что, извольте спросить? Но по какому праву?

Торп прочистил горло и важно распрямил спину.

— Пункт три точка двенадцать действующего договора, подписанного с одной стороной представителем банка мистером Сандлером и мной, господином Торпом, заместителем директора.

— Что еще за пункт такой? — сэр Томас бросился к письменному столу. Открыл верхний выдвижной ящик извлекая на свет перетянутую темной лентой тонкую папку. Раскрыл и нашел нужный пункт, принявшись читать.

— Позвольте, я объясню, — быстро заговорил банкир. — Не так давно в газете «Вести Столицы» мною лично было обнаружено одно интересное объявление. Думаю, называть заголовок не имеет смысла, не так ли?

Сэр Томас поднял взгляд от документа. Сдвинув брови, он посмотрел на довольное лицо тощего Торпа.

— Дело в том, что люди, которые планируют свадьбу и брак, никак не могут не иметь для этого важного в жизни любого человека, мероприятия, соответствующей суммы. То есть, вы, по сути, нарушили наш договор укрыв от выплаты определенные средства.

— Чушь! — старший лорд в сердцах припечатал ладонь к поверхности стола. Тут же поморщился и поднялся на ноги. — Чушь! У нас нет денег. Данный отбор должен был дать нам нужную сумму, найди мы подходящую невесту. Но, насколько вы можете видеть, последней в комнате не наблюдается.

— Вы можете проверить состояние наших счетов. Денег нет и в ближайшее время не ожидается, — продолжил сэр Томас.

— Ваши счета заморожены, а мы, увы, не в состоянии отслеживать какие-бы то ни было поступления личного характера. То есть, говоря простым языком, у вас вполне могут быть наличные деньги, а мы об этом и знать не знаем.

— Несусветная чушь, — буркнул яростно старший мужчина. Эдвард продолжил молча слушать и наблюдать. Он уже понял, что никакие отговорки этот мерзавец не примет. Что он пришел не для того, чтобы слушать оправдания и объяснения. А чтобы ткнуть им в лицо этим дурацким и хитрым пунктом.

— Директор банка решил, что господа, планирующие отбор и свадьбу, вполне могут уплатить хотя бы часть долга. А потому, согласно пункту четыре точка семь, мы обязываем вас выплатить треть долга по истечении трех календарных дней, в противном случае данный дом и все, что находится в нем, отписываются владельцу банка, то есть, господину Честертону, — произнес Торп.

— У нас нет денег и нет невесты! — сказал сэр Томас.

- А у нас есть газета, объявление и расписка от вас, милорд, — банкир лениво поднялся и водрузил на голову цилиндр. — Я понимаю, что вы не знали о подобной мелочи. Вот почему я всегда призываю своих клиентов внимательно читать договор, прежде чем подписывать его, а потом сетовать на обман. А обмана нет. Все по закону. И, — тут он оскалился уже без прежней показной дружелюбности, — насколько я понимаю, денег в ближайшем будущем не предвидится. А потому посоветовал бы вам начать собираться в провинцию. Ведь ваш фамильный особняк, если меня не подводит память, все еще принадлежит вам? — остатки улыбки покинули тонкие губы Торпа. — Ах, да. Там же и не замок вовсе. А так, развалины. Ну, — он поклонился, — будьте здоровы, милорды. Через три дня я пришлю своих людей, и они…

— Через три дня мы оплатим долг, — перебил речь банкира Эдвард. — Надеюсь, что весь, до единой медной монеты.

Брови Торпа приподнялись вверх. Он был явно удивлен подобным словам и уж точно не такой ответ был готов услышать. Банкир уже много повидал в своей жизни. Привык, чтобы его умоляли отсрочить выплаты. Боги знают, сколько разорившихся благородных господ валялись у его ног в тщетной надежде вымолить отсрочку.

А этот… герой…как саркастически подумал мужчина, молить не собирается. В глазах решимость и холод. Да такой, что принизывает насквозь. И даже в комнате, кажется, температура упала на несколько градусов.

И все же, Торп не сдался.

Откуда Бэриллам взять денег? Нет. Совершенно точно, молодой лорд блефует! Впрочем, через три дня все встанет на свои места. И он еще съязвит по этому поводу, когда дом отойдет банку.

— Я буду только рад за вас, — выдавил банкир, после чего, поклонившись, добавил: — до встречи, господа. И помните: три дня!

Едва за долговязым закрылась дверь Эдвард повернулся к отцу. Сэр Томас виновато развел руками.

— Я не хотел, Нед. Право слово, не хотел…

Но генерал уже подъехал к столу и достал из нижнего ящика брошенную туда карточку с именем Латимер. Скривившись, словно попробовав лимонной кислоты, он бросил картонку на стол и произнес:

— Я не позволю, чтобы Габи лишился и этого наследства. Нет.

Сэр Томас подошел ближе. Склонился над карточкой, затем взял ее в руки и прочитал адрес.

— Полагаю, Нед, мне стоит отправить записку мистеру и мисс Латимер? — спросил он.

— Да. И я надеюсь, что торговцы не передумали купить наше имя, отец, — процедил Эдвард сквозь стиснутые зубы.

О, как же он мечтал, чтобы все было не так! Впрочем, жизнь решила иначе. В первый раз, когда лишила его жены, второй раз, когда превратила в калеку и вот теперь.

Просто черная полоса невезения. Как проклятье, от которого не избавиться.

— Ты уверен? — уточнил отец, но скорее, чтобы увериться самому.

— Более чем, — сухо ответил сын и опустил взгляд.