И все же, могу себе представить, что он подумал. Время позднее. По логике, я должна была давно спать, впрочем, как и он. Но, судя по тому, что на мой стук открыли быстро, генерал тоже не спал. Об этом свидетельствовали и свечи, стоявшие на столе.

— Чему вы удивляетесь, Нед? — произнесла в ответ на его вопрос. — Я все же, ваша жена и имею право заходить в покои своего супруга.

— Судя по сарказму в вашем голосе, произошло нечто важное, раз вы пришли ночью, да еще и так поздно, — правильно истолковал мои слова Эдвард.

— Вы позволите, — сделав шаг через порог, вопросительно взглянула на мужа. Я не боялась его. Знала, что моя честь не пострадает. Все же господин генерал был слишком благороден, чтобы посягнуть на мое тело и нарушить договор.

А заодно проверила смежную дверь, соединявшую наши комнаты.

— Конечно, — Нед откатил кресло назад и подождал, пока я войду. Затем, закрыв дверь, поехал следом.

Устроившись в кресле гостиной, подняла глаза.

Муж был одет в штаны и рубашку. Последняя крайне небрежно застегнута на груди. Он явно спешил, чтобы открыть мне дверь. И все же, при его увечье, не заставил меня ждать.

— Надеюсь, я не разбудила вас? — спросила тихо.

— Я не спал, — последовал ответ. — Так что не извиняйтесь. Это мне стоит просить прощения за то, что принимаю вас в неподобающем виде, — он склонил голову извиняясь.

— О! Не стоит, — успокоила генерала, а сама окинула взглядом широкие плечи мужа, сильные руки, лежавшие на подлокотниках кресла. Почему-то представила себе, как он, лежа на кровати, слышит мой тихий стук и с усилием поднимает тело перемещаясь в кресло. А затем вспомнила, как эти сильные руки обнимали меня, притягивая к себе. Все ближе и ближе, и…

«Боже!» — попеняла себе мысленно. Я снова думала не о том.

Надо рассказать генералу о нашей прогулке с Габриэлем, чтобы он знал, кого впустил в свой дом. Впрочем, не сомневаюсь, гнилую сущность своего кузена и его супруги, Нед видит насквозь.

— Не хотела вас тревожить, но дело в том, что сегодня ваш сын показал мне один тайный ход, ведущий из холла к спальням в гостевых комнатах, — решила не откладывать надолго суть разговора.

Взгляд генерала потемнел.

— Да, я обещала мальчику, что не выдам наше маленькое приключение, — продолжила спокойно, — но дело в том, что мы нечаянно подслушали разговор четы Харрингтон.

Он выдержал паузу. По лицу мужчины скользнула тень. Это была смесь недовольства с раздражением.

— Пожалуйста, не ругайте мальчика, Нед. Он просто хотел показать мне замок. Ту его часть, которая интересна ему самому, — попросила я. — Но сейчас дело не в этом. Я услышала часть беседы между Кобретом и его женой. Полагаю, они поставили магическую защиту, опасаясь быть услышанными, но…

— Для Габи нет ничего невозможного. Любая защита так…пустяк, — произнес тихо муж.

— Вот как! — Его слова меня удивили. Мальчик был силен. Но я и представить себе не могла насколько!

— Ему запрещено ходить по переходам в стенах, — добавил Эдвард. — А он, как всегда, никого не слушается.

— Дело не в этом, Нед, — запротестовала я. — Вы бы слышали, что о вас говорили Харрингоны! Боже, да зачем вы вообще впускаете этих людей в свой дом? — я посмотрела на генерала. — Вы же прекрасно понимаете, что они ненавидят вас и завидуют вам.

— Им нужен титул и замок, — просто сказал муж.

— И вы так легко говорите об этом? — поразилась спокойствию супруга.

— Да. А что я должен делать? Замок им не отойдет. Я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы Пустоши получили только мои дети и дети моих детей.

— И все же, они, кажется, на что-то надеются. У вас есть сын, не вижу проблемы с наследованием. А этих родственников просто выставьте вон! Вы вполне заслужили покой и право выбирать с кем видеться и кого принимать в своем доме. Сомневаюсь, что кто-то станет упрекать вас, поступи вы подобным образом. Эти глупые правила приличия, — я поджала губы, чтобы не высказаться резко словами, недостойными леди Бэрилл.

Эдвард посмотрел мне в глаза и вдруг улыбнулся. Я же в первую минуту даже опешила от такой его реакции.

Вот говорю ему важные вещи, а он улыбается и, кажется, не берет в расчет предупреждение по поводу Харрингтонов.

— Мне приятна ваша забота, Эйвери, — произнес генерал, — но вы напрасно опасаетесь Корбета и Геру. Да, я и сам их терпеть не могу. Да, они мечтают жить в этом замке и получить титул моего отца. Но, поверьте, я знаю обоих дольше вас. Харрингтоны как псы, лающие, но не кусающиеся. Они злобные, они завистливые, но дальше слов дело не идет.

Я отвела взгляд.

— Вас что-то связывает с ними? — догадалась. — Есть причина, по которой вы принимаете в замке этих… — и не закончила фразу, за неимением подходящего определения для принеприятнейшей четы и их отпрысков.

— Да, — сухо ответил Нед. — Но это уже не ваша проблема, Эйвери. Ступайте спать. Отдохните.

Взглянув на мужа, поняла, что нет смысла вести беседу дальше.

— Вы можете рассказать мне все, Нед, — все же сделала попытку.

— Я и так должен вам безмерно, — произнес муж. — Все свои проблемы в дальнейшем буду решать сам, — мягко, но твердо, уверил меня генерал. — И прошу, Эйвери. Не надо тратить на Пустоши ваши деньги. Я…

Поднявшись на ноги, поправила одежду.

— Вы забываете, Нед, что я тоже живу в этом доме. А я, увы, так уж получилось, но привыкла к комфорту и не собираюсь есть три раза в день курицу, если могу позволить себе все.

Он снова улыбнулся.

— Прежде чем уйти, хотела бы попросить, чтобы вы не ругали Габи. Он хотел как лучше.

Эдвард коротко кивнул. Но по его взгляду, сразу поняла: беседа с мальчиком будет. Но, возможно, не завтра и не в ближайшее время. Впрочем, он отец и волнуется за сына. Как бы хорошо ребенок ни знал Пустоши, все же не дело бродить по темным и опасным коридорам. И не дело подслушивать чужие разговоры.

Завтра, когда поедем в город, признаюсь мальчику, что рассказала о нашем неприятном приключении. Неловкий момент, но это лучше, чем, если он узнает все от отца.

— Я не стану его ругать, — заверил меня генерал.

— Благодарю, Нед, — вздохнула, касаясь рукой дверной ручки. — И все же, я бы на вашем месте поостереглась этих Харрингтонов. Не знаю, что они имели в виду, но они говорили о желании действовать. Я боюсь, как бы Габи ни грозила опасность в их лице.

— Уверяю вас, Габриэлю ничего не грозит. Но спасибо за предупреждение. Мне приятно, что вас так волнует судьба моего ребенка, — он положил руку поверх моей и толкнул дверь, распахивая ее в мои покои. — Спокойной ночи, леди Бэрилл.

— Спокойной, лорд Бэрилл, — в тон мужу ответила я.

Вошла, закрыв за собой дверь, и на мгновение привалилась к ней спиной.

А что, если Харрингтоны говорили не о мальчике, мелькнула мысль. Что, если они говорили обо мне, ведь, если хорошенько поразмыслить, то они на что-то надеялись, пока был только один Габриэль, а я, здоровая, крепкая молодая женщина, смогу родить Неду детей. И даже не одного, а несколько!

С трудом оторвавшись от двери, прошла в спальню. Раздевшись, бросила на стул вещи и повалилась в кровать.

Прогулки по замку, ночные разговоры и прочее, отнимали много сил.

Мерзкие Харрингтоны, возможно, и не опасны. Но мне очень не понравился услышанный разговор. Вот, кажется, и прямых угроз не было, только почему-то сердечко бьется быстро-быстро и внутри зреет жгучее желание выставить вон родню.

Очень надеюсь, что они уедут в скором времени. И что Эдвард примет мои слова к сведению.

А еще любопытно, как утром поведут себя мистер и миссис Харрингтон. Впрочем, это уже скоро смогу узнать.

За завтраком родственники Эдварда вели себя как ни в чем не бывало. Я старательно не смотрела на них, чтобы не вызвать подозрений. Габи, так вообще сосредоточился только на еде и по его виду не скажешь, что ночью мы вместе подслушивали чужую беседу.

Все, что волновало ребенка, это вопрос, не передумала ли я брать его с собой, если еду в город.